Представительство политических сил в Государственной Думе, сложившееся к 2003 году, было несбалансированным и не отвечало ни интересам, ни запросам общества. Я полагал, что в стране нужна реальная альтернатива, источник новых востребованных в обществе идей. Эта новая сила должна ориентироваться на поддержку демократических свобод и социальной справедливости, на экономический рост и защиту национальных интересов. Я был уверен, что такая политическая сила необходима и президенту, чтобы иметь систему сдержек и противовесов в условиях консолидации элит под знаменами «Единой России». В обозримой перспективе эта сила должна быть готова взять на себя ответственность за реализацию власти в стране.

Эти мысли я изложил президенту России Владимиру Путину в конце июня 2003 года. Я также рассказал ему, что тесно работал в Конгрессе русских общин на выборах 1995 года с молодым ученым-экономистом Сергеем Глазьевым и мог бы вместе с ним сформировать политический блок, способный не просто получить массовую поддержку избирателей, но и достойно представлять их интересы и взгляды в Государственной Думе.

«Я симпатизирую Глазьеву. Желаю вам успеха», – сказал президент.

По возвращении домой я позвонил Глазьеву и передал ему, что президент поддержит создание патриотического объединения на выборах в Госдуму, и предложил Сергею пригласить в избирательный блок авторитетных в стране людей и наших единомышленников, подготовить предвыборную программу с акцентом на борьбу с олигархическим капитализмом.

Взяв лист бумаги, мы набросали примерный список известных и уважаемых в обществе людей, кого было бы желательно пригласить в избирательный список нового блока. Мы заполняли одну клеточку за другой и понимали, что участвуем в формировании «команды всех звезд» русского патриотического движения.

Когда возник вопрос о выборе названия для нашего объединения, я настоял на «Родине». Сергей потребовал добавить словосочетание «народно-патриотический союз». Так и сделали. Мы также договорились, что я возглавлю избирательный штаб, а Сергей Глазьев – избирательный список. Первую тройку избирательного списка замыкал наш легендарный знаменосец Победы, генерал армии в отставке Валентин Иванович Варенников. Казначеем – ответственным за сбор средств на выборы был назначен наш коллега – депутат Госдумы от Новороссийска Сергей Николаевич Шишкарев.

13 сентября 2003 года список кандидатов в депутаты от блока «Родина (народно-патриотический союз)» был утвержден на съездах блокообразующих партий. А на следующий день в Москве в гостинице «Золотое кольцо» в присутствии журналистов собралась учредительная конференция самого блока.

Глазьев выступил первым. Как полагается лидеру списка, он представил развернутую программу нашего избирательного объединения, разработанную при участии лучших экономистов Академии наук России. Это, безусловно, был очень содержательный документ, однако участники блока были с ним знакомы, а журналистов он не очень занимал, и скоро они заскучали и потянулись в буфет. Я выступил на контрасте с суховатым и академическим докладом Сергея. Я понимал, что времени крайне мало, мы вынуждены стартовать с нулевого рейтинга, и даже с очень низкой узнаваемостью. В своем выступлении я особо напирал на то, что наша задача – не допустить реставрации власти образца 1990-х годов с ее воровской приватизацией, развалом экономики и распродажей национальных интересов России. А закончил я свое выступление детским стишком героя нашумевшего русского боевика «Брат-2»:

«Говорят, что у меня

Есть огромная семья:

И тропинка, и лесок.

В поле каждый колосок.

Речка, небо голубое –

Это все мое, родное.

Это Родина моя.

Всех люблю на свете я!».

Естественно, все участники конференции этот популярный фильм смотрели по несколько раз и помнили эпизод, в котором герой боевика, дочитав стих и перезарядив обойму пистолета, расправился с группой американских гангстеров. Зал взорвался аплодисментами, а журналисты сделали вывод, что предстоящие выборы благодаря «Родине» скучными не будут.

Третьим выступил генерал армии в отставке Варенников. Валентин Иванович подчеркнул, что он готов идти с нами в одном избирательном списке на выборы.

«Родина» буквально врывалась в выборы. Стартом нашей кампании стало появление на экранах ролика, в котором мы с Глазьевым за кружкой пива беседуем о вреде олигархов. «Ох, Дим, не люблю я этих олигархов!» – восклицает в кадре Глазьев. «Серега, не нравится – не ешь!» – отвечаю я ему.

Честно говоря, Глазьеву роль давалась с трудом, а потому нам пришлось сделать на съемках 24 дубля. При этом каждый раз я должен был в кадре отпивать из кружки несколько глотков свежего пива. В общем, к концу съемки мы с Сергеем «перебрали реквизита».

На следующий день на заседании нашего штаба университетская подруга Глазьева по фамилии Мухина гневно обрушилась на меня: «Как вы смели предложить такой ролик к показу! Наш партнер – Общество трезвенников возмущено вашим поведением!» – «Передайте трезвенникам, что пиво было безалкогольное. Правда, Сергей Юрьевич?» – подмигнул я Глазьеву.

Полушуточный яркий «пивной ролик» заинтриговал избирателей и привлек их внимание к нашей агитационной кампании, которую дальше мы вели уже в жестком, азартном и агрессивном ключе. Времени на раскачку и мобилизацию массовой поддержки у нас не было. Распространять в регионах тиражи газет и других печатных агитационных материалов было некому. Поэтому основные усилия и средства я сконцентрировал на телевизионных дебатах. Тем более, что в списках «Родины» были блестящие полемисты, яркие и незаурядные личности, и грех было бы не использовать такую команду в прямом диалоге с избирателем.

Вторым нашим с Глазьевым выходом на телеэкран стала публичная порка с Егором Гайдаром, посвященная 10-летию расстрела Верховного Совета России в 1993 году. После дебатов бывший премьер разгневанным колобком выкатился из студии.

В день черной годовщины 4 октября мы делегацией представителей блока «Родина» возложили венки к памятнику павших защитников парламента в парке Павлика Морозова у метро «Краснопресненская».

В пику всем партиям, участвовавшим в выборах, «Единая Россия» проигнорировала дебаты со своими конкурентами, причем, как на государственных каналах, так и в самой популярной тогда передаче – «Свобода слова» на НТВ. Коммунисты, апеллируя исключительно к ядру своих сторонников и не пытаясь расширить их число, тоже решили отказаться от участия в «Свободе слова». На дебаты регулярно ходили только мы, «Яблоко», «Народная партия», ЛДПР и «Союза правых сил» (СПС).

В ходе дебатов, которые шли в прямом эфире, я вел дуэль с представителями «Союза правых сил», которые выбрали «Родину», Глазьева и меня в качестве своего главного врага. Мы в долгу тоже не оставались.

Вот эпизод одного из таких эфиров, приковавших к себе внимание, пожалуй, всей зрительской аудитории:

Борис Немцов: Вы знаете, мне очень не понравилось выступление президента. Дело вот в чем, он раскалывает общество такими заявлениями. Посудите сами. Посадили Ходорковского до суда, обращаю ваше внимание. Еще не доказана его вина. Кому-нибудь пенсию увеличили, зарплату увеличили? Сидят студенты, стипендии, может быть, им увеличили? Из страны вывезли деньги, прекратились крупные контракты, сократились инвестиции, сократились рабочие места, сокращаются поступления в бюджет. Результат? Нищая страна, больше бедных, и никакого экономического роста. Когда президент говорил, что надо удваивать валовой внутренний продукт, мы с ним были полностью согласны. То, что он сейчас делает, прямо противоположно его заявлению в послании. Второй момент. Я посмотрел, и наши юристы посмотрели, по каким статьям обвиняется Ходорковский, 10 миллионов человек можно посадить в тюрьму по этим преступлениям. Это преступления, связанные, например, с деятельностью предпринимателей без образования юридического лица. Вместо того чтобы сажать Ходорковского, налоги надо с них брать. И наше предложение состоит в следующем. Да, действительно, у них есть сверхдоходы. Да, действительно, мы можем и должны увеличить природную ренту. Но не так, как блок «Родина» предлагает, безумные цифры совершенно, а на 120–150 миллиардов рублей. Одновременно с этим надо снизить налоги на все несырьевые сектора, чтобы развивалась промышленность, сельское хозяйство, малый и средний бизнес, наукоемкие технологии. И в этом суть нашего предложения. Мы в августе предлагали Кремлю это сделать. Мы посылали им эти предложения. Результат – посадили, деньги из страны убежали, экономический рост остановится, а престиж России упадет. Вот и вся история.

Ведущий: Дмитрий Рогозин, вам слово.

Дмитрий Рогозин: Борис Ефимович, а как вы думаете, Чубайса посадят? (Хохот в зале, бурные аплодисменты аудитории.)

Борис Немцов: Вы знаете, этот вот вопрос мне напоминает Николая Ивановича Ежова. Вот если бы Дмитрий жил в то время, он бы в его стиле работал. Я вам должен сказать, мы одна команда, мы вместе 13 лет. Никому не удавалось нашу команду разбить, ни одному человеку, и даже Рогозину не удастся, никому. Мы были вместе, мы будем вместе, мы победим на этих выборах…

Все эти слова Немцов говорил уже в пустоту. После моего краткого вопроса его более никто не слушал. Аудитория безоговорочно поддерживала «Родину» в ее бескомпромиссной борьбе с олигархами и «адвокатами дьявола». В этом-то и была главная проблема наших «либералов»: критикуя Путина и пафосно защищая Ходорковского, они не понимали, почему народ им не верит. А не верил народ им потому, что именно такие «реформаторы» как Чубайс и Немцов несли главную ответственность за ограбление народа ельцинских времен. А потому в устах Немцова антипутинская риторика звучала как циничная ложь, и это лишь укрепляло авторитет патриотических сил и президента страны.

Предполагалось, что во время дебатов будут проводиться замеры мнения телезрителей. И уже после первых дебатов мы набрали больше 40 процентов голосов, звонивших в студию прямого эфира. Впечатлительный Савик Шустер произнес: «Господа, мы присутствуем при рождении новой политической силы».

После того как еще в двух турах дебатов вначале я, а потом и Глазьев набрали большинство голосов зрительских симпатий, практику интерактивного голосования прекратили. Я догадывался, в чем дело, но все же решил справиться у Савика. Тот потупил взор и тихо произнес: «Машина для голосования сломалась…» Это означало, что конкуренты были встревожены ростом нашей популярности.

В разгар выборов парой гнусных реплик отметился уехавший в эмиграцию Березовский. Поскольку пачкать нас ему было нечем, то он, подобно скунсу, решил задействовать внутренние ресурсы, заявив, что будто бы я просил у него денег. В ответ я передал лондонскому отшельнику, что считаю задачу «посадить Березу» главной обязанностью настоящего мужчины (не преуменьшая значение, конечно, и таких задач, как рождение сына и строительство дома).

Не прошло и недели, как в мой адрес по Интернету пришла угроза от другого врага – главаря чеченского бандитского подполья и «героя» буденновского роддома Шамиля Басаева. За его поимку или любую информацию о его местонахождении мы объявили вознаграждение за счет средств, собранных в наш избирательный фонд. Сделали это публично, подписав все необходимые юридические гарантии. Басаев в ответ распространил через информационные агентства следующий любопытный текст (цитируется с сохранением особенностей орфографии и стиля Басаева):

«Избирательному сброду «Родина».

В последнее время в СМИ Русни избирательный сброд «Родина» проводит дешевую компанию, предлагая за меня 500 тыс. долларов США. В связи с этим я обращаюсь к одному из лидеров сброда «Родина» Рогозину – «Что же ты, мразь, так мало предлагаешь? Или у вас денежки кончились? А где 150 млн. долларов, которые ты вместе с Лебедевым и тогдашним замминистра финансов Вавиловым украли у Московской области, обесценив их ценные бумаги через Национальный Резервный Банк и «Инкомбанк»? Где 480 млн. долларов из так называемого «индийского контракта», которые вы опять же втроем – плюс Потанин, – прогнали через оффшоры на Сейшельских и Коморских островах, и через швейцарские банки частично вложили в «Связь-инвест»?

Если эти деньги у вас закончились, то могли бы одолжить хотя бы у Жириновского, которому за одно сидение на унитазе Саддам заплатил наличными 5 млн. долларов. Советую тебе, жмурик, не мелочись и не трясись над деньгами, как Гобсек.

Без всякого уважения,

Абдаллах Шамиль Абу-Идрис».

Я несколько раз перечитал этот текст, прежде чем понял, что Басаев, видимо, имел в виду другого Рогозина, в частности, моего однофамильца – бывшего первого заместителя Службы безопасности президента Ельцина, «кремлевского ясновидца» генерала Георгия Георгиевича Рогозина (нас часто считали родственниками, хотя мы были почти не знакомы). Уточнить у беглого террориста я так и не успел, поскольку в 2006 году Басаев сам стал «жмуриком».

Но вернемся к «Союзу правых сил». Повторю, что в 2003 году команда «отцов приватизации» снова рвалась к власти. В стране реально существовала угроза реставрации либерально-воровской идеологии. На самом деле это, наверное, и идеологией назвать трудно. Это была мафиозная спайка провинциальных недоучек, наглых и вороватых. В конце 1980-х – начале 1990-х они оказались востребованы ельцинским режимом. Вскоре мне представилась возможность убедиться в правильности своих оценок духовного гуру СПС Анатолия Чубайса. На завершающем этапе избирательной кампании 2003 года уже были очевидны динамичный рост наших сторонников и фатальное ослабление позиций СПС. И Чубайс решил предпринять отчаянную попытку поправить свои дела, вызвав меня на дебаты один на один в популярном ток-шоу НТВ «К барьеру!». До даты выборов оставалось три дня.

Останкинская студия была забита сотрудниками службы безопасности Российского акционерного общества «Единая энергосистема России» (РАО «ЕЭС России»), которое Чубайс тогда возглавлял. Немало, видимо, натворил их глава за свою жизнь, если теперь его нужно так охранять. На гостевой трибуне сидела солидная «группа поддержки» Чубайса, представители которой все время строили мне какие-то рожи, а одна неуравновешенная пышная дама с окололитературной фамилией Толстая пару раз показала мне язык. Наверное, это такие тонкие психические приемы наших либеральных «интеллигентов» для вывода оппонентов из состояния равновесия.

Чубайс придумал «страшилку», которой хотел осрамить «Родину» на всю страну, назвав нас с Глазьевым «национал-социалистами». Следуя его логике, я – вроде бы националист, судя по моей позиции по вопросам безопасности, борьбы с преступностью и внешней политике, а Глазьев – социалист, потому что считает социальную справедливость основой экономической политики. В результате нехитрого сложения двух слов Чубайс на пару со своим давним партнером Гозманом вывели, что мы – «национал-социалисты» и «все прогрессивные силы человечества должны сплотиться против коричневой угрозы».

Ведущий программы Владимир Рудольфович Соловьев подал сигнал к атаке, и мы с Чубайсом сошлись в поединке. «Известный жулик и мошенник Остап Бендер знал тридцать три способа добровольного отъема денег у населения. А сколько знаете вы, Чубайс?» – нанес я первый удар. Дебаты (если это так можно назвать) длились почти три часа. Страсти кипели настолько, что чуть не началось побоище на трибуне гостей. К концу записи я устал смертельно.

Смонтированная передача вышла на следующий вечер и собрала многомиллионную аудиторию. Я вел в счете до последней рекламной паузы, после которой мой счетчик остановился, а цифра звонков в поддержку Чубайса вдруг стала увеличиваться с космической скоростью.

В итоге я проиграл с небольшим отрывом. На экране зажглась реклама фирмы, обеспечивавшей подсчет звонков, поступивших в студию: «Компания “МТУ-Интел”». Нетрудно было догадаться, что ее акционером являлась РАО ЕЭС, которую в ту пору возглавлял сам Чубайс.

Однако все эти «штучки» сыграли с Чубайсом и СПС злую шутку. Состоявшиеся через три дня выборы выявили, что блок «Родина» опередил «Союз правых сил» в три раза и триумфально прошел в Государственную Думу, получив поддержку 9 процентов избирателей. В моем одномандатном округе я и вовсе получил рекордное число голосов в свою поддержку – 79,3 процента. Не подвела нас и ставшая мне родной Воронежская область, 20 процентов избирателей которой поддержали блок «Родина» (в отдельных городах цифра превышала 50 процентов).